молчаливые дни в стихающем гуле событий (надуманный траур)
мои органы-цветы: постепенно вянут (или уже давно высохли) под открытым солнцем.
мне всегда казалось невозможным жить ничего не сделав неправильно,
а теперь мои двери открыты (выбиты?).
по утрам, как и прежде, снова встречаются вялые глаза с зеркалом.
во мне непропорционально разложены малые части вроде любви к себе
и самоотрицания, что как явление, заставляет прощаться со светом.
ранили мы свой мир. на том и попрощались.
оставшиеся случайные записки памяти (спасение), как напоминания о том,
что верование иногда приводит к погибели,
а они преданно стояли на тонком борту и кричали "магия",
пока сами не прыгнули в воду. от безысходности ли?
(прощание)
мы не говорим слова в наших ясных диалогах.
мы помним и с памятью в доме остаемся, где наше страстное безумие давало сбои.
а теперь я чувствую только тяжесть, что уносит под землю (в не том направлении).
и мне не хватает времени, чтобы восстановить черту, которую ты сжег,
прежде чем перешел границу (ранние удачные побеги).
так позволь напомнить, сейчас я под водой с камнями на веках, плыву ко дну,
с уверенностью оправдываю все свои потери.
давай же, спроси меня, что это?
ни что иное, как уничтожение.